11:53, 17 декабря 2024

фото: freepic.com

Следователь и надзорный прокурор по делу нефтяников перестарались – в суде оказались лишние документы и вещдоки, а одного из фигурантов задерживали со спецназом, несмотря на то, что человек уже несколько месяцев находился в СИЗО. И это лишь короткий перечень допущенных процессуальных нарушений, сообщает SotReport.kz.

Про дело

В Астане идет судебный процесс по делу о незаконном производстве и контрабанде дизтоплива. В межрайонном суде по уголовным делам его рассматривает судья Сандугаш Байбосынова. На скамье подсудимых пятеро: директор ТОО «КНПЗ» Антон Новицкий, директор ТОО «Вернал Ойл Казахстан» (ВОК) Евгений Гребнев, директор ТОО «Apina Export» Жанибек Дарибаев и юридический консультант компании Аманай Махметов, а также учредитель ТОО «КНПЗ» Марат Абиев, который ранее был осужден за организацию незаконного фонда «Архитекторы будущего».

Подсудимых обвиняют по статьям 197 ч.4 п.1,2 УК РК (транспортировка, приобретение, реализация, хранение нефти и нефтепродуктов, а также переработка нефти без документов, подтверждающих законность их происхождения) и  234 ч.3 п.2 УК РК(экономическая контрабанда). Кроме того, Марату Абиеву предъявлено обвинение в создании и руководстве ОПГ (ст. 262 ч.1),а остальным фигурантам - участие в ней(ст.262 ч.2). 

Косвенные доказательства

Участники процесса закончили знакомиться с материалами дела, и перешли к изучению вещественных доказательств. Еще на первом заседании адвокаты обращали внимание суда на удручающее состояние вещдоков и коробок, в которых они хранились. Некоторые документы были мокрыми, так что секретарю суда пришлось их сушить, коробки были порваны, опись не соответствовала содержимому.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Вскрытые вещдоки и исчезнувшие документы – техническая ошибка прокуратуры

Прокуроры исправили ошибку и упаковали вещественные доказательства в новые коробки. Вот только к тому времени, защита уже успела ознакомиться с ними, оставить свои закладки и отметки. Так что защите, в ходе судебного процесса, пришлось проводить всю работу заново.

Защита отмечала, - среди вещдоков много документов и предметов, которые принадлежат посторонним людям, другим компаниям, не относятся к делу и не признаны вещественными доказательствами. Так, в деле оказались печати и документы, принадлежащие логистической компании «Трансглобал». Прокурор Азамат Кенжетаев объяснил ситуацию просто – вещдоки находятся в материалах дела нефтяников, потому что в отношении «Трансглобал» есть выделенное уголовное дело.

- Но оно же к тому делу не приобщено, оно же в этом деле сейчас, - отметила адвокат Эльвира Абдулина

- На данный момент, – уточнил Кенжетаев.

- Как на данный момент? Уважаемый суд, они его уже предъявили в суд, они его признают вещдоком или нет? Как они могут быть в выделенном деле? Тогда они должны быть в выделенном деле? Нужно было сразу его туда приобщить. Суд же не может его сейчас отправить в выделенное дело, - высказалась защитник.

- «Трансглобал» являлась логистической компанией, через которую поставлялась нефть внутри Казахстана и за его пределы. Это компания, которой пользовалась ТОО Apina Export и ТОО «Вернал Ойл Казахстан». Эти печати были изъяты в ходе обыска, – добавила прокурор Гульмира Кадамбаева

- Они признаны вещественными доказательствами? – спросила судья

- Нет, это косвенное доказательство, поэтому мы говорим, что … , - начала отвечать Кадамбаева, но суд ее перебил.

- Вещественными доказательствами признаны? – суд

- Да-да. Как косвенные, – отозвалась она. 

- Я возражаю против действий прокурора Кадамбаевой, – возмутилась адвокат Абдулина. – Где в УПК есть понятие «косвенное доказательство»? Мы не в гражданском судопроизводстве. Здесь либо есть доказательство, либо его нет. На сегодняшний день, по этим печатям нет постановления о признании их вещдоками? Это что за новеллы, что суд должен передать их в другое дело. Они их недавно принесли. Мы их не видели!

Немного позже защитники обнаружили в коробках с вещдоками печати компании, которые также не признаны вещественными доказательствами, да и уголовного дела в отношении нее не возбуждено.

Арест Абиева

В материалах дела есть протокол задержания Марата Абиева. Документ гласит, что следователь Демин, со спецназом пришел в камеру следственного изолятора для перезадержания подозреваемого. При этом, Абиева подняли с постели, поставили лицом к стене и зачитали протокол задержания, после чего потребовали его расписаться в документе, чего он делать не стал.

- Это не то что пытки, уважаемый суд. Как можно делать перезадержание человека, находящегося в следственном изоляторе?! После этого у него произошел нервный срыв. И это все делалось под надзором процессуального прокурора Кенжетаева. И это все прошло у нас как законное.

Я впервые вижу, что перезадержание делают в СИЗО со спецназом. Обычно следователь выносит постановление, заходит в следственный изолятор, зачитывает его задерживаемому, и на этом (процедура – от авт.) заканчивается. Но никак не со спецназом, - обратилась к суду адвокат Абдулина.

Прокурор Кенжетаев, в свою очередь, зачитал из материалов дела, что при процедуре с Абиевым не было адвокатов. А причина задержания – «может скрыться от следствия».

- По нашим данным в камеру Абиева заходил следователь, спецназ, его подняли с кровати, принудительно пытались получить от него подпись. Непонятно каким образом происходило задержание, и непонятно почему такой протокол задержания. Задержание проводится в отношении человека, который находится на свободе, а он находился в условиях СИЗО, в камере, - высказался адвокат Тлек Хамитов.

При этом, в протоколе указано, что процесс был зафиксирован на видеокамеру. Вот только этой записи в материалах дела нет. Защитники также отметили, - что на тот момент у Абиева было два адвоката, но ни одного из них на задержание не пригласили. С этого момента, подсудимый отказался участвовать в процессуальных действиях, а его психическое здоровье было подорвано.

Больше года следствие и прокурор отказывались давать свое разрешение на получение профессиональной медицинской помощи. Госпитализировали Марата Абиева только в декабре 2024 года, на 5 дней. Большую часть из которых прокуроры настаивали на его принудительном участии в суде из больницы и даже посылали к нему конвой, который подносил к нему телефон, подключенный к видеоконференции суда. Человек на видео, после медицинских процедур, лежал спиной к конвоиру, и никак на него не реагировал.

Обыск у друзей

По протоколу обыска дома Аманай Махметова, следователь обыскал дом посторонних людей. Юридический консультант компании Apina Export выехал с членами своей семьи в гости в город Павлодар. Дом этих людей и обыскали. У друзей юриста изъяли телефоны, которые не признаны вещдоками, но не возращены владельцам.

- Этот протокол обыска был предметом рассмотрения в секретном деле (дело нефтяников было разделено на две части – открытое и секретное – от авт.). И этот обыск был санкционирован следственным судом, - попыталась объяснить ситуацию прокурор Гульмира Кадамбаева.

- Следственный суд проверяет законность и обоснованность самого следственного действия, а не изъятие предметов. Он санкционирует только неотложность обыска. Но суд не давал оценки насколько правильно изъяты предметы, - парировал ей адвокат Олжас Оралбеков.

- Вопрос в том, что до сих пор вещи, которые не принадлежат Махметову, не возвращены третьим лицам. Прокуратура никак не может это услышать. И где эти вещдоки, где эти сотовые телефоны теперь? В вещдоках их нет, - сказала адвокат Абдулина.

- По секретному делу разрешена судьба этих вещдоков, - ответила ей прокурор.

- В смысле в секретке, если они изъяты в этом деле? Это вещдоки по этому делу, - отметила Абдулина.

- Там (в секретном деле – от авт.) не было этих телефонов, – отметил Оралбеков.

- Вещдоки, ваш телефон (к Новицкому – от авт.), денежные средства, а также часы дорогостоящие хранятся в отдельном (хранилище – от авт.) сейчас в АФМ, – перечислил все пропавшие вещдоки прокурор Кенжетаев.

Суд поручил прокурорам привезти все вещи в суд, за исключением изъятых денежных средств, которые должны быть зачислены на специальный депозит.

Арест чужого имущества

Суд санкционировал арест автомобиля бывшей жены Антона Новицкого. При этом, женщина купила машину уже после развода, пользовалась ей в Италии и Турции, а до вынесения постановления об аресте, продала ее третьему лицу.

- Для нас непонятно, каким образом они пытаются сказать, что это машина принадлежала моему доверителю. Я не знаю куда смотрело АФМ и процессуальный прокурор, накладывая арест на имущество. Самое интересное, что на момент вынесения постановления о наложении ареста, эта машина была продана и переоформлена на третьих лиц. Ни прокуратура, ни Агентство финансового мониторинга даже не потрудились проверить, где эта машина и за кем она зарегистрирована, - отметила Абдулина. 

Заседания продолжаются. На этой неделе участники процесса должны закончить с разбором вещественных доказательств и перейти к допросу экспертов, чьи заключения противоречат друг другу, но являются основой обвинения.